Это образование не имеет институциональной структуры. G20 является важным объединением многих развитых и развивающихся стран, где обсуждаются многие мировые проблемы и чье значение постепенно растет. Вместе с тем, несмотря на эту важность, у «Большой двадцатки» тоже нет институциональной структуры или обязательной силы для исполнения принимаемых решений. Евросоюз, объединяющий 27 государств, служит экономическим и политическим образованием. Эта организация, очевидно, представляет собой лучший пример интеграции. <…> Или может ли БРИКС, представляющий развивающиеся страны, создать альтернативную интеграцию? БРИКС в силу своей востребованности принимает новые страны в рамках расширения. С начала 2024 года объединение расширило границы интеграции до различных континентов, приняв Иран, Объединенные Арабские Эмираты, Саудовскую Аравию, Египет и Эфиопию. С новыми участниками БРИКС стал представлять около 36% мирового валового внутреннего продукта. Иначе говоря, это более высокий ВВП, чем у группы богатых стран, которые мы называем «большой семеркой». Наряду с этим на страны БРИКС приходится более 46% мирового населения, более 40% мировой добычи нефти и 36% мировой добычи природного газа. С таким потенциалом БРИКС способен значительно изменить баланс сил в мировой экономике» («Может ли БРИКС изменить балансы?», Э.Карагёль).

В июне представители 12 стран, не являющихся членами БРИКС, заинтересованные в «семье БРИКС», приняли участие в диалоге министров иностранных дел государств БРИКС с развивающимися странами, который состоялся в России.

«Решение Президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана принять участие в саммите БРИКС, который пройдет в России 22-24 октября, и желание Турции присоединиться к организации стали предметом полемики в Москве. Директор Международного дискуссионного клуба «Валдай», председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) Федор Лукьянов заявил, что стремление Турции стать членом БРИКС является «политической игрой». «Желание Турции вступить в БРИКС имеет некоторую ценность для всех участников. Но не имеет перспектив формальной реализации. Я не уверен, что со стороны БРИКС сейчас будут приниматься решения о дальнейшем расширении. Надо разобраться с первым расширением, а потом уже двигаться дальше», — заметил Лукьянов. Далее он продолжил: «Если и выделять какой-то критерий, который характеризует участие в БРИКС, то это отсутствие обязательств перед Западом, которые ограничивают свободу действий. Страны БРИКС сейчас находятся в разных отношениях с Западом. Россия — в остром конфликте, Иран — тоже, Китай — в отношениях конфликтной взаимозависимости, а другие с Западом тесно связаны, как Южно-Африканская Республика, например, или Бразилия и Индия. Там, в общем, разная степень связанности. Но ни у одной из этих стран нет формальных обязательств перед Западом, которые они должны выполнять. А у Турции есть. Турция — член НАТО, и из НАТО она совершенно не собирается выходить». По словам Лукьянова, Анкара планирует через фактор БРИКС оказать давление на Запад» («И НАТО, и БРИКС – так не получится», Ф.Сафаров).